Врачей ГБ № 1 обвиняют в плохом уходе за инвалидом и, как следствие, его смерти. К чему приведет пропасть между медиками и пациентами?
В декабре прошлого года в одной из омских семей произошло горе – умер родной человек – муж и отец. Мужчина, которому был 81 год, страдал болезнью Альцгеймера и нуждался в постоянном уходе. Однако умер Михаил Тетерин не в своей постели, а в реанимации ГКБ № 1 им. А. Н. Кабанова. А вот что привело к его смерти, для родственников стало загадкой.
Дома Михаил Тетерин пробыл всего три дня и снова стал задыхаться. В результате 5 декабря мужчина опять оказался в ГКБ № 1. Теперь уже в реанимации. Дальше, по словам жены и дочери, стали происходить необъяснимые вещи. Родственников в реанимацию почти не пускали. Сам инвалид все время лежал на спине с туго привязанными руками и ногами, без одеяла. Перед смертью его увезли в операционную, где проводили неизвестные манипуляции.
В выписке из пульмонологического отделения стоит заключительный диагноз: «Внегоспитальная двусторонняя нижнедолевая пневмония, тяжелое течение». Сопутствующий диагноз: «Артериальная гипертензия III риск 4». В протоколе вскрытия написано: «...Основной причиной смерти Тетерина, 81 г., служит сочетание двусторонней пневмонии и атеросклеротической болезни сердца...».
Вроде все предельно ясно. А это ответ на наш запрос министерства здравоохранения Омской области:
И это про пациента с болезнью Альцгеймера, не способного соображать, говорить и писать. Да, по сути, не написал, а родственники по закону не были опекунами. Но это же формальная отписка. А где человечность?
***
Я очень долго думала, писать мне про эту историю или нет. Конечно же, не разделяю мнение родственников о том, что у пожилого мужчины изъяли органы и то, что в 81 год он был абсолютно здоров. Поэтому могла бы распрощаться с ними, пожелав крепиться, время лечит. Но...
То, что происходит, ненормально. Ведь понятно, что если люди не знают правды, они заполняют пробелы домыслом. Отсюда мысли об изъятии органов, о неизвестных манипуляциях, которые могли привести к смерти. Неужели кому-то из лечащих врачей было сложно просто поговорить и объяснить, что происходит, куда везут больного и что с ним будут делать? Неужели нельзя пустить родственников к неизлечимо больному, чтобы они помогали за ним ухаживать? Уверена, если бы хоть кто-то из них уделил немного времени и душевно побеседовал с женой и дочерью умирающего, такого бы не было. Тем более ухаживали они за ним 7 лет, а родственники, длительное время ухаживающие за лежачими больными, как никто другой нуждаются в поддержке.
Известно, что на это скажут врачи, которые за не очень большие деньги вынуждены работать сверх нормы. Но они шли в эту профессию не просто так. Лечить людей. А слово, как известно, тоже лечит.
Не знаю, чем закончится эта история. Родственники намерены обращаться в прокуратуру и Следственный комитет, писать в передачи на федеральные каналы. Они думают даже об эксгумации. Это будет еще больше раздражать и врачей, и их самих. Стопки из жалоб будут расти, а боль утраты не утихать, а разгораться вновь и вновь. И пропасть между медиками и пациентами будет увеличиваться с каждым таким случаем. Не пора ли повернуться друг к другу лицом, ведь все мы люди...
P.S. Неужели и вправду в туалете пульмонологического отделения курят? Но это тема другой истории.