В конце апреля 2020 года 21-летний томич Антон Попов, отслуживший в ракетных войсках ПВО, встретил в интернете объявление о работе закладчиком. Ему предложили расфасовывать и прятать пакетики с гашишем, марихуаной и мефедроном.
Утром 27 августа Попову пришло очередное сообщение с фотографией места, где уже лежала партия для «закладок» — коричневый сверток с 30 граммами мефедрона около Иркутского тракта и остановки «Лесная» в Томске.
Парень поехал за наркотиком вместе с подругой, девушка не хотела оставаться одна на съемной квартире. Попов пошел к указанной в телефоне точке в лесополосе, его спутница осталась ждать его на дороге. Она не понимала, зачем молодой человек пошел в лес. «Так надо», — ответил он. Когда молодые люди шли обратно, недалеко от дома на Иркутском тракте, 194 их остановили полицейские.
Сотрудники спросили, есть ли у них что-либо запрещенное. Антон ответил «положительно», говорится в приговоре Октябрьского районного суда Томска. Дома у томича нашли электронные весы, зиплок пакеты, свертки с кокаином, «смесью» и марихуаной.
28 января 2021 года Антона Попова признали виновным в покушении на сбыт наркотиков (ч. 3 ст. 30; ч. 4 ст. 228.1 УК). Молодой человек полностью признал вину, суд дал ему семь лет колонии строгого режима. В апреле Попова этапировали из СИЗО-1 в томскую ИК-4.
На Пасху, 2 мая, его нашли повешенным в туалете помещения отряда №15.
После смерти Антона Попова, 26 мая, СК РФ по Томской области возбудил дело о доведении до самоубийства (ст. 110 УК).
Утром этого же дня первого замначальника УФСИН по Томской области полковника Александра Зорина нашли истекающим кровью в служебном автомобиле недалеко от работы. Перед происшествием он попросил своего водителя выйти из машины. Силовика с ножевыми ранениями доставили в реанимацию, позже в больнице он дал показания следователю.
Зорин попытался покончить жизнь самоубийством, заявил основатель проекта «Гулагу.нет» Владимир Осечкин.
«Утром 26 мая Зорина в кабинете ждала опергруппа для задержания, обыска и допроса, а начальник УФСИН [Виталий Щерба] уведомил его о скором увольнении со службы по дискредитирующим основаниям, так что не было никакого нападения, полковник Зорин понял, что попался, и попытался избежать ответственности, сделав себе харакири», — писал правозащитник.
В начале июня информация о Зорине пропала с сайта ведомства (упоминание сохранилось в интернет-архиве). Тайга.инфо направила запрос главе томского УФСИН Виталию Щербе о том, почему данные его первого зама пропали с сайта. Щерба ответил: «Ваши вопросы относятся к компетенции следственных органов».
К 10 июня, как стало известно источнику Life.ru, Зорина выписали из больницы. Силовик подал рапорт об увольнении по выслуге лет за несколько дней до ранения. У руководства ФСИН «претензий не было», утверждает издание.
Александр Зорин начал карьеру во ФСИН в 22 года, после выпуска из Томского педуниверситета. Пойти в силовые структуры ему посоветовал школьный приятель.
Первое время Зорину снились железные двери пропускников и гудки, но потом он привык к ним, как и «к миллиону своих обязанностей, к однообразным лицам людей и нелюдей, к тому, что постоянно вынюхивали слабину», писали «Томские новости» в марте 2009 года. К этому времени он дослужился в ИК-3 до заместителя по безопасности и оперативной работе (БОР).
По словам Зорина, он застал время, когда в колонии отбывали наказания «матерые жулики», имевшие несколько судимостей. Он был сторонником «красного» режима, когда исправительным учреждением управляет администрация, и не давал ИК-3 «хоть с какого-то краю почернеть»
«Сегодня попросят начальника отряда передать на волю письмо, завтра — принести банку кофе, послезавтра — сотовый телефон. Дальше пойдут более серьезные просьбы, — рассуждал Зорин. — И отказаться будет гораздо труднее, потому что „предателя“ уже можно шантажировать».
Замначальника по БОР тогда говорил, что выступает за развитие системы не связанных с заключением мер наказания: домашний арест, исправительные и обязательные работы. При этом надзиратель считал, что колония может перевоспитать только «в редких случаях» — если человек впервые попадает в место заключения.
При Зорине в ИК-3 попал томский общественник Сергей Зайков. Он разбил нос тогдашнему губернатору Виктору Крессу, решив отомстить за смерть бабушки. В июле 2011 года Зайкова приговорили к 2,5 годам колонии общего режима.
«В первый же день [на приемке] я услышал крик начальника отряда: „Бегом! Кто прибежит последний, пойдет в „петушатник“. Последним спокойно шел парнишка, которому оставалось сидеть четыре месяца, — вспоминает в разговоре с Тайгой.инфо Зайков. — Нас посадили к нему спиной. „Руки за голову! Не смотреть!“ Начальник смены и вся компания толпой дружно избили его. Зорин был там».
Общественник говорит, что в ИК-3 его «заранее ждали». На одном из досмотров в его учебниках по высшей математике (Зайков — автор книги «Как решаются в радикалах алгебраические уравнения пятой степени») якобы нашли бритвенное лезвие. Заключенного отправили в помещение камерного типа (ПКТ) на полгода.
«Ко мне сразу подсадили двух „козлов“ [заключенных, сотрудничающих с администрацией колонии]. Они начали вешать мне лапшу про порядки. Один из них постоянно общался с Зориным. Они начали доводить меня до самоубийства, но не успели из-за [внимания уполномоченной по правам человека в Томской области Нелли] Кречетовой. Зорин дал задний ход, меня оставили одного», — рассказал Зайков.
По его словам, если в ИК-3 происходило какое-либо происшествие, то замначальника по БОР первым делом приглашал к себе в кабинет «козлов», а потом уже своих подчиненных. Математик Зайков также вспомнил о случаях массового избиения заключенных, которые якобы нарушили правила поведения в колонии.
«Предположим, один зек дал другому сигарету, и их засекли. В ИК-3 есть помещение — „надзорка“. Они туда идут, а там уже очередь [из заключенных] стоит. Смена отдела безопасности принимает их и начинает избивать. Такая очередь ежедневно стояла. Садизм был в массовом порядке. Не отдельные случаи, а система», — утверждает Зайков.
Владимир Воробьев, который отбывал срок в ИК-3 с 2006 по 2012 годы, рассказывал, что администрация унижала заключенных, чтобы «держать их в повиновении», но делала это «не своими руками». По словам осужденного, однажды его избивали под присмотром Зорина.
«[Омбудсмен] придет, ей один-два пожалуются. А если бы сказали 20 человек? Но двадцать не скажут, потому что все боятся в „гарем“ к „обиженным“ [низшей касте заключенных] заехать. Кто-то просто боится получить „пилюлей“, там такое постоянно происходит. Все через унижение», — говорил Воробьев после освобождения.
Сам Зорин признавался «Томским новостям», что не любит «рассуждать о гуманизме» и называл колонию местом «наказания» и «кары».
«Если судить беспристрастно, то окажется, что сегодня у наших осужденных прав больше, чем у сотрудников УФСИН. Накормили, помыли, одели, на работу устроили. Один из освобожденных за ворота цеплялся, не хотел выходить из колонии», — недоумевал надзиратель в 2009 году.
В октябре 2012-го Зорин ушел из ИК-3 на повышение: его назначили начальником томской ИК-4. Глава колонии №3 Владимир Амельченко уволился в 2013 году. Один из опрошенных Тайгой.инфо бывших заключенных назвал его «главным среди дьяволов».
С уходом Зорина и Амельченко режим в колонии перестал быть «однотонно красным», отметил в беседе с Тайгой.инфо Вадим Тюменцев, отбывавший срок в ИК-3 в 2016—2019 годах. Однако к 2018-му, при начальнике Дмитрии Ворожбицком, жесткие условия «восстановили».
Александр Зорин пробыл главой ИК-4 около восьми лет. С его приходом ужесточилась процедура «приемки», рассказал Сергей Зайков: «Привычки БОРа у него никуда не исчезли, когда он стал начальником».
В 2020-м Зорин отчитывался, как ИК-4 за год получила 13,2 млн рублей чистой прибыли за продажу товаров собственного производства (15% суммы принесла пищевая продукция). Начальник колонии даже планировал открыть «фирменный магазин».
«Секрет» успеха исправительного учреждения оказался прост. Заключенные, по словам Зорина, оказывали услуги, например, ремонт автомобилей, на 30−40% дешевле рынка и получали за это от 10 до 27 тыс. рублей в месяц. За счет труда осужденных томский мусорный регоператор сократил затраты на покупку контейнеров. Для сравнения — средняя зарплата Зорина в то время равнялась около 117,5 тыс. (по данным декларации за 2019 год).
Отбывавший наказание в ИК-3 Вадим Тюменцев рассказал Тайге.инфо, что труд заключенных в промзоне и на хоздворе учреждений ФСИН вопреки заявлениям руководства «массовый и бесплатный».
В 2019 году уполномоченный по правам человека в Томской области Елена Карташова признавала, что массовая нелегальная занятость в колонии — «это ЧП», как и сокрытие несчастных случаев на производстве.
Кроме бесплатного труда, с осужденных собирают деньги якобы «на ремонт», отметил Вадим Тюменцев, — как «взнос» за хорошую характеристику для суда по условно-досрочному освобождению.
По словам основателя проекта «Гулагу.нет» Владимира Осечкина, перед смертью бывшего военнослужащего Антона Попова в ИК-4 сотрудничающие с администрацией заключенные — Равиль Гулиев («Рава»), Олег Верховец и Никита Буглак — требовали у молодого человека 150 тыс. рублей, угрожая сексуальным насилием и переводом в касту «опущенных». Правозащитник оценил в 70 млн рублей общую сумму «собранных» с заключенных ИК-4 денег.
Сведения о поборах в ИК-4 подтвердил Тайге.инфо и общественник Сергей Зайков. Он не верит в версию с попыткой самоубийства Зорина и считает, что на первого зама областного УФСИН мог совершить покушение кто-то из сотрудников колонии №4 или представителей «черных», то есть криминала.
«Если Зорин [перед ранением] отпустил водителя под каким-то предлогом, то он не хотел, чтобы кто-то знал [про встречу]. Нельзя было светить отношения», — предположил Зайков.
После ухода из ИК-4 Александр Зорин стал самым богатым руководителем областного УФСИН — в 2020-м его годовой доход составил 2,85 млн рублей (у главы УФСИН Виталия Щербы — 2 млн).
В июне 2012 года один из замов начальника ИК-3 Олег Какунин приказал руководителю учебно-производственного участка №1 отправить четырех заключенных на строительство своей дачи в деревне Корнилово — сотрудник ФСИН не хотел платить за транспортировку тяжелого груза.
Во время работ железобетонная плита раздавила осужденного по фамилии Никифоров. Но сотрудники ИК-3 пытались доказать, что заключенный умер «от сердечной недостаточности» в стенах учреждения писал сайт vtomske.ru.
В октябре 2013 года Октябрьский районный суд Томска приговорил замначальника колонии Олега Какунина к 4,5 годам колонии условно за превышение должностных полномочий (ч. 3 ст. 286 УК), а в ноябре начальник ИК-3 Владимир Амельченко ушел в отставку.
«Про смерть Никифорова за пределами зоны узнали, когда вывезли [одного из свидетелей] в Следственный комитет, где он дал показания, — объяснил Тайге.инфо Сергей Зайков. — В колонии с меня брали показания так: приезжает следователь, а рядом с ним стоит сотрудник БОР. Нарушается тайна уголовного процесса. Оперативник начинает указывать: ты сказал не так, надо вот так. И следователь к этому спокойно относится»
Сидевший в ИК-3 общественник считает, что внутри колонии сложно понять, произошло убийство или самоубийство: «На „четверке“, можете не сомневаться, будут даваться те показания, которые нужны с точки зрения начальника колонии».
После того, как Антона Попова нашли повешенным в туалете, глава УФСИН по Томской области Виталий Щерба получил представление от областной прокуратуры за «грубые нарушения должностных лиц администрации в воспитательной работе и оперативной деятельности».
Замначальника колонии №4 Степан Селезнев отказался общаться с Тайгой.инфо, предложив адресовать вопросы в пресс-службу УФСИН. Телефон заместителя ИК-4 по воспитательной работе Александра Князева оказался недоступен.
Егор Фёдоров