Кто расскажет о войне лучше нас, очевидцев тех страшных событий?
Война в жизнь будущих супругов Портнягиных ворвалась, когда им было по семь лет. Оба жили в Омской области: он — в селе Кабаньем, она — в деревне Форпост.
«В нашей большой семье воспитывались пять детей. Тогда никто и подумать не мог о том, какие трудности нас ждут впереди», — говорит Иван Ефимович.
Отца и старших братьев забрали на фронт, а детей направили на работу в колхоз, на подмогу матери и другим взрослым. В то время даже пятилетние трудились. Так, маленький братишка Ивана был на домашнем хозяйстве: огород полол, за коровой ухаживал.
«Я ему завидовал, так как мне приходилось работать в колхозе. Летом я трудился на сенокосе, сено копнил. Был закреплён за скотником. Мы сено возили на ферму и скирдовали. Я на верху скирды стоял, а снизу мне сено подавали. Тяжело было, да деваться некуда. Солярку помогал возить в поля. Бочки с горючим перекатывал. Осенью на току работал, зерно веяли. Я был невысокого роста, мне ящик под ноги ставили, чтоб до веялки доставал. Были среди начальников и такие, которые детей били по любому поводу. Не жаловались мы, терпели. Зимой на ферме скотникам помогал сено коровам раздавать», — рассказывает труженик тыла.
Несмотря на наличие коровы, молока не видели: его сдавали в колхоз. На вырученные копейки невозможно было что-то купить, мама их откладывала. Девочки на ферме работали доярками. Руками доили, и руки с непривычки были в кровавых мозолях. В то время было не до учёбы, всем от мала до велика необходимо было трудиться. Жили под девизом: «Всё для фронта, всё для победы!»
Делится воспоминаниями и Валентина Григорьевна: «Мама незадолго до начала войны осталась одна с тремя детьми. В то же лето детей определили на работу. Первым делом отправили на прополку в поля. Боролись мы с колючим осотом. Все руки были исколоты этим злостным сорняком, перчаток ведь не было. За работу нам в конце дня по три пряника давали, правда недолго. А это было хорошим подспорьем, ведь время было голодное».
В основном, говорит труженица тыла, ели траву: дикий лук, клевер, лишь бы чем-то живот набить. Медуницу собирали мешками. Валина мама томила эту траву в печке, потом молоком заливала и варила. Получалось вроде похлёбки. Весной картошку на огороде гнилую собирали, которую просмотрели во время сбора урожая. Её варили, мяли, добавляли немного муки и пекли лепёшки. И такими вкусными казались они изголодавшим ребятишкам!
Запомнилось Валентине Григорьевне, как маме однажды осенью за заработанные трудодни дали пять килограммов пшеницы. На радостях мама блинов детям немного испекла. А так пшеницу старались растянуть на всю зиму.
Время было не только голодным. Нечего было надеть и обуть. «Были у меня галоши, так я в них и зимой и летом ходила. Не по размеру были, я их верёвкой к ногам привязывала, чтобы не падали. На зиму мама связала мне чулки и носки. После улицы на печку сразу залезали: ноги от холода горели», — рассказывает Валентина Портнягина.
В школу, которая находилась за 40 км от деревни, детей возили на подводе. А после уроков подвода развозила ребятишек по рабочим местам. Во время сбора урожая работать приходилось и по ночам. «Привезут нас на ток зерно веять, а мы голодные, уставшие. Вею зерно и в рот зёрнышки кладу. Где жую, а где и глотаю не жуя. Ночью спать хотелось — лягу на зерно и сплю. Начальник тока ходил и будил нас криком: «Вставайте!» — продолжает Валентина Григорьевна.
После последнего звонка в пятом классе их сразу забрали на ток. «Даже книги в библиотеку сдать не успели. Спрятаться хотели с подругой, да куда там. С подводы слез конюх и нас, как цыплят, покидал в подводу. Поехали в ночь, а местность болотистая. Подвода в болоте завязла. Кто успел, выскочил с подводы. Я и подруга моя не успели. Хорошо, что доярки недалеко коров пасли и услышали наши крики. Мама моя нас вытащила из болота», — говорит Портнягина.
Трудно современным детям представить, как учились их сверстники в годы Великой Отечественной. С единственным учебником на весь класс, который передавали по цепочке. И ведь учились, а ещё успевали трудиться на благо Родины. Именно в школе узнала Валентина об окончании войны.
«Директор всех собрал в коридоре во время урока и объявил, что СССР одержал победу над фашистами. Все плакали: и дети, и учителя», — вспоминает Валентина Портнягина.
Тяжёлое время было и после войны, но люди, прошедшие закалку в суровые годы, никогда не пасовали перед трудностями.
С Нефтеюганском супруги Портнягины породнились в 1971 году, приехав сюда вместе с двумя детьми. Иван Ефимович устроился водителем в аэропорт, Валентина Григорьевна трудилась в тресте гидромеханизации — и товароведом, и бухгалтером, и мастером.
«В моей жизни было много командировок, интересной работы, — говорит Валентина Григорьевна. — Пела в хоре. Занималась общественной работой. И, конечно, участвовали в работе Совета ветеранов войны и труда».
Да и сейчас совет в жизни тружеников тыла играет большую роль. «Всегда приглашают нас на мероприятия, интересуются нашим здоровьем. Замечательно, что такая организация действует в нашем городе уже 50 лет. Одна из задач совета — сохранить память о подвиге нашего народа в годы Великой Отечественной войны. А кто об этом расскажет лучше, чем мы, очевидцы того трудного времени?!»
Особым поводом для гордости супругов стала мемориальная доска на их доме во втором микрорайоне. На ней такие слова: «Жители Югры выражают признательность и благодарность ветерану Великой Отечественной войны Портнягину Ивану Ефимовичу за мужество, отвагу, стойкость и достойный труд в годы войны».
Наследие Марии Савастеевой
Эту женщину в Нефтеюганске знают многие. Несмотря на свой почтенный возраст, Мария Калиновна умеет создать вокруг себя атмосферу праздника, позитива и дружелюбия. С непременной улыбкой говорит: «Как я любила плясать, как я любила дроби выбивать! А сейчас ноги не позволяют. Зато петь могу!»
И это при том, что судьба Марии Калиновны была трудной, как у многих её ровесников — детей военного времени. Марии было 13 лет, когда началась Великая Отечественная. О ней в их деревне Макаровке Новосибирской области сообщил председатель, которому позвонили из райцентра. Мужчин на фронт провожали все жители деревни. Пели под гармошку, ещё не зная, как надолго затянется война и какие испытания ожидают всех.
Отец Марии ещё до войны умер от полученной на работе травмы. Старшая сестра была уже замужем, жили в родительском доме. Её мужа забрали на фронт одним из первых. Жена ему даже не успела о беременности сказать.
Маша, окончившая четыре класса, собиралась учиться дальше, да мама запретила: «Если ты пойдёшь в школу, нам ни быка, ни сена, ни дров не дадут привезти!» И тогда девочка стала работать наравне со взрослыми.
«У нас тогда в деревне женщины-солдатки остались, у которых мужей на фронт забрали. Они столько на себе тянули… На них земля и небо держались! Пахали, сеяли, стога метали, дрова заготавливали», — вспоминает Мария Калиновна.
Рассказывает, как трудно давалась женщинам заготовка силоса. Лошадей вслед за мужчинами отвезли на фронт. Чтобы обрабатывать землю, стали обучать быков и коров. Девушек и парней до 18 лет забрали в Кемерово, на работу в угольные шахты.
«Детям тоже стали распределять работу в полях. В деревне четыре старика остались, их назначили бригадирами. Меня и старшую сестру отправили на сенокос. Бригадиром у нас был дед Степан. Он перед косьбой готовил литовки (косы). Дети косили, потом сгребали сено в валки, а затем копнили», — продолжает Мария Савастеева.
Местность, где находилась деревня, была покрыта болотами. Нашёлся умник, который предложил сделать дорогу до станции Чары прямиком через болото. На эту станцию осенью отправляли собранный для фронта урожай. До неё было 200 км через болото, а в объезд ехать приходилось в два раза дольше. Сказано — сделано. Собрали 12 девчонок и 12 мальчишек, трёх женщин и бригадира деда Степана, отправили всех на строительство дороги. Сроку дали месяц: потом начиналась уборочная.
«Привезли нас на место, а там лес да болото. Женщины лес валили. Мальчишки ветки обрубали, брёвна распиливали, а девчонки укладывали эти бревна на дорогу. Бригадир в первый же день построил всем работникам шалаши. Он занимался хозяйственными делами: еду варил, отмерял норму на день», — рассказывает Мария Калиновна.
Спали мало. Дети от тяжёлой работы плакали, кто-то по дому скучал. Вставали с восходом солнца. Бригадир всех будил, он понимал, что детям тяжело, и всегда с ними разговаривал по-доброму, никогда не ругал.
Гнилую солому складывали поверх брёвен, а сверху засыпали землёй. Эта дорога, по словам Марии Савастеевой, до сих пор есть, её заасфальтировали. Оставалось сделать 3 км из 200, когда ночью за детьми приехали из деревни и забрали на уборочную.
Начался сбор ржи. Мальчики на лошадях косили рожь. Девочки вязали снопы, складывали их в «бабки». На быках возили «бабки» на ток и там скирдовали. Ночью даже работали, при луне, если погода была ясная. После ржи убирали пшеницу, в последнюю очередь — овёс.
Молотить начинали зерно поздно осенью, по первому снегу. Молотили на току, длина рабочей площади — 7 км. Зерно молотили мальчики и женщины, девочки веяли, собирали зерно в мешки, грузили в телеги, запряжённые быками, и возили на склад, который находился в 7 км от деревни. На складе зерно сушили. А потом солому после молотьбы скирдовали и кормили ею коров на ферме.
Осенью старались отгулы заработать, чтобы клюкву собрать да траву на зиму себе на еду. Отгул давали в том случае, если сутки отработаешь в поле или на току. Клюкву собирали на болоте вёдрами. Потом ягоды сдавали государству, за ведро можно было получить рубль. Но ничего не покупали на вырученные деньги: негде было.
Молоко, яйца, картошку сдавали государству. Картошку размером чуть меньше куриного яйца оставляли себе, но её не ели — берегли на семена, чтобы осенью посадить. После сдачи молока можно было забирать обрат. Его кипятили с крапивой, это была самая вкусная еда. Летом становилось легче: лес кормил. Собирали ягоды и грибы, сушили их.
«Однажды к нам пришли трое мужчин из колхоза и велели матери открыть амбар. Забрали оттуда все мешки с мукой, запрягли нашего единственного коня. Сказали: «Всё для фронта». Мама носит на руках годовалого братишку, мечется по двору, плачет, голосит. А я держу её за подол юбки, хожу и успокаиваю», — вспоминает труженица тыла.
В мае дрова заготавливали для государства. Нужно было успеть до посевной. Каждому трудоспособному жителю надо было напилить пять саженей. Мария со старшей сестрой занимались этим. Уходили на несколько дней, взяв с собой еду.
Когда Марии исполнилось 15 лет, её назначили дояркой и доверили ей 25 колхозных коров. Утром и вечером их нужно было подоить, а потом сдать молоко. «Летом подоим коров, потом идём на хлебоуборку. Вяжем снопы за машинами, убираем рожь. Вечером снова дойка, а в ночь — на ток, хлеб веять, — рассказывает Мария Калиновна. — Сейчас и сама удивляюсь, как мы всё это успевали».
О победе узнали в поле. Ночью парни на быках боронили. Днём женщины сеяли вручную. Только начали сев, приехал бригадир. «Говорите все: «Слава Богу!» Все встали и смотрят на него, как на дурачка. А он как закричит: «Война закончилась! Победа!» Все бросились обниматься, слёзы радости по щекам текут.
Душевные раны, которые нанесла война, затягивались долго. Муж сестры пропал без вести. Два старших брата так и не вернулись с войны.
Несмотря на тяготы, выпавшие на её долю, Мария Калиновна предпочитает говорить только о хорошем, которого, по её словам, в жизни было гораздо больше. Вспоминает, как в 1950-м вышла замуж, а в 1953 году у ней с мужем родился первый из пяти детей. В 1970-м семья перебралась в Нефтеюганск. Десять лет труженица тыла проработала дворником.
«Работала я хорошо! Держала первое место в ЖЭУ. Потом сказали, мол, пенсию заработала, вот и сиди дома, дай дорогу молодым, — рассказывает Мария Савастеева. — Долго жалела, но пришлось на пенсию идти. А потом у нас образовался совет ветеранов, и я пошла туда работать, была председателем 7 микрорайона. Одних ветеранов войны тогда было 170 человек! С людьми каждый день общалась, радовалась. И на хор ходила. Хор — моя душа! До сих пор каждый день пою!»
Наследие Марии Савастеевой — пять детей, 10 внуков и 18 правнуков! На вопрос, о чём она сейчас мечтает, труженица тыла отвечает: «Пожить бы подольше. И пусть побыстрее наступит мир, ничего важнее этого нет».
Нас, русских, не победить!
«Во время войны только у дошкольника находилось время для игр. А вот стоило ребёнку пойти в школу, так он сразу считался колхозником. Поручали ребятишкам и овец пасти, и свиней, а прежде всего отправляли на полевые работы», — рассказывает труженица тыла Тамара Слезина.
Родом Тамара Семёновна из нашего округа — из деревни Пашня Кондинского района. До Великой Отечественной их семья жила хорошо. Тамара росла вместе с пятью братьями и сестрёнкой.
Сколько лет прошло, а она помнит, как в мирную жизнь ворвалась война. Приехал нарочный и сообщил эту печальную весть. Практически в тот же день мужчины отправились на фронт.
«Нашему отцу ещё какое-то время давали бронь: он занимался сбором пушнины, ездил по деревням, принимал её у охотников, а потом сдавал государству», — рассказывает Тамара Семёновна. Но момент, как с мамой и всей детворой собирали котомку отцу и провожали его на войну, запечатлелся в её памяти на всю жизнь.
На начало Великой Отечественной девочка успела окончить три класса. Дети учились в интернате в селе Леуши, куда их привозили из многих деревень. Во время посадки и сбора урожая большую часть времени школьники работали в колхозе. Самая же горячая пора выпадала на лето.
«С утра шли к конторе, а там нас распределяли на работы. В основном трудились на прополке. Ответственно подходили к порученному делу. Никому в голову не приходило уйти куда-то без разрешения. Мы рано повзрослели и понимали, что нужно помогать нашим мамам, которые выходили на работу даже с грудными детьми. И хотя наша деревня была небольшой, соответственно, и не самой многочисленной, по трудовым показателям за всё военное время наши колхозники никому не уступили переходящее Красное знамя», — вспоминает Тамара Слезина.
Ей, хорошо умевшей скакать на коне, часто поручали боронить. В зимнее время вместе со сверстниками пилила дрова в лесу и складывала их в поленницы.
«Трудно было нам, детям военной поры, но перед материнским подвигом я просто преклоняюсь. Например, наша мама работала и дояркой, и телятницей. А ещё нужно было во что-то одеть и обуть семеро детей. Только благодаря её золотым рукам и выживали. Из натканного ею льняного полотна шила штаны сыновьям, а нам, дочерям, перешивала свои платья. Помню, как две шали разрезала нам на платки, вязала шапки, да и нам передавала свои умения», — говорит Тамара Семёновна.
Тогда на первом месте был фронт, и люди для него отдавали последнее. Подоят корову, унесут на сепаратную станцию, как говорили — «молоканку», чтобы забрали сливки, а там получат обрат — обезжиренное молоко. И из домашнего хозяйства приходилось делиться «излишками» кур, овец и другой живности.
Многие трудились в рыбацкой артели, выращивали на фермах бычков и лошадей, и всё это шло на нужды передовой. «Только бы поскорее приблизить победу. Им там, под пулями и снарядами, труднее, чем нам» — так считали люди той поры.
Известие о победе встретили с огромной радостью. В памяти сохранилось, как в деревню пришёл человек с чемоданами и сказал: «Что сидите? Война-то кончилась!»
Тамара Семёновна убеждена: русских не победить! «Ну сколько раз русский солдат доказывал, что никому из врагов не сломать его дух?! И всё равно лезут!» — возмущается она.
И сейчас труженица тыла ежедневно интересуется новостями, следит за ходом специальной военной операции. Мечтает, чтобы побыстрее наши парни одолели врага и одержали окончательную победу. В том, что так и будет, не сомневается.
Ровно 60 лет отдала Тамара Семёновна Нефтеюганску. Муж приехал несколько ранее, а она со средней дочерью Валей — следом за ним, в 1964 году, когда и города-то не было. Вспоминает, что на первых порах жили на пароходе «Дрокин», который стоял в протоке. Супруг работал в Сургутской бригаде строителем, она была табельщицей на складе. Тогда как раз строили склады ОРСа. Позднее супругов перевели в СМУ-6.
Семья росла: родилась ещё одна дочь — Наталья, привезли и старшую Люду, потом появился сын.
С 1966 года Тамара Семёновна трудилась в жилищно-коммунальной конторе. Этой работе она отдала почти 30 лет. И хотя пенсионеркой по возрасту стала в 1983 году, на заслуженный отдых ушла лишь в 1995-м. Трудилась и комендантом в общежитии, и кастеляншей в прачечной, а потом и в гостинице «Волна».
С чувством достоинства демонстрирует Тамара Слезина многочисленные почётные грамоты, на многих из них — портрет Ленина. Эти реликвии из прошлого греют душу и являются напоминанием о той замечательной трудовой жизни, полной задора и созидательной энергии. Те годы Тамара Семёновна считает лучшими в жизни. Бережно хранит она и все поздравительные письма к Дню Победы — от президента РФ и губернатора Югры — с адресованными ей словами благодарности за самоотверженный труд в годы Великой Отечественной войны.
С гордостью показывает и фотографию внука Егора, недавно отслужившего в армии. Признаётся: когда ранее на открытых уроках приходилось рассказывать школьникам о том трудном времени, в горле вставал ком. Вместе с тем понимает, что говорить об этом необходимо, ведь кто не помнит прошлого, не имеет будущего. Единственное, о чём мечтает труженица тыла, чтобы на долю её потомков (а у неё пять внуков, одиннадцать правнуков и два праправнука) не выпало и малой части испытаний, которые пришлось преодолеть ей, их бабушке Тамаре Семёновне.
В совете ветеранов — 51 человек
Труженики тыла — 30
Жительница блокадного Ленинграда — 1
Малолетние узники концлагерей — 8
Вдовы ветеранов Великой Отечественной войны — 10
Участники Великой Отечественной войны — 2
(Александр Сергеевич Хакимов и Филипп Иванович Симаков)
По материалам социального проекта волонтёров СОШ № 5 — книги «Пока они живы»