В четырнадцатом выпуске совместного проекта международной сети TV BRICS и ГАУГН «БРИКС: в зеркале времен», посвященном отказу от режима апартеида в ЮАР, Александр Воеводский, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Центра африканских исследований Института всеобщей истории РАН, рассказал, как на сломе эпох Южной Африке удалось избежать вооруженного конфликта.
Проект поддержан грантом Минобрнауки России в рамках федерального проекта «Популяризация науки и технологий».
27 апреля 1994 года в ЮАР прошли первые свободные нерасовые выборы. Незадолго до этого события между Южной Африкой и Россией возобновились дипломатические отношения, а в Москву в первый раз прибыл президент республики. Все это происходило на фоне постепенного отказа ЮАР от режима апартеида. Какую роль в этом сложном процессе сыграли сначала СССР, а потом и Россия? И как на сломе эпох Южной Африке удалось избежать кровопролитной войны?
– 1980–1990-е годы как в России, так и в Южной Африке были довольно-таки спорными. Что происходило там и почему так случилось?
– В 1980-е годы в ЮАР ситуация становилась все сложнее и сложнее, режиму апартеида тяжелее было держать ситуацию под контролем. Одновременно в это время, в 1985 году, к власти в СССР приходит Михаил Горбачев, который провозглашает курс на перестройку. Это касалось не только внутренней политики: во внешней политике СССР также происходили очень важные изменения. Это было тем, что Михаил Сергеевич называл «новым мышлением» в международных отношениях, во внешней политике, – отказом от конфронтации с Западом и прекращением к 1990–1991 году, с распадом Советского Союза, холодной войны. То есть изменился внешнеполитический фон.
Для южноафриканского режима снизилось то, что они считали коммунистической угрозой, потому что оппозицию – Африканский национальный конгресс – они считали просоветской, прокоммунистической силой. А с кризисом, который переживал Советский Союз, соответственно, такая угроза снижалась – это во-первых. Во-вторых, при Горбачеве меняется курс в отношении поддержки африканских национально-освободительных движений. В 1989 году СССР начинает выходить из Анголы. Было подписано многостороннее соглашение, которое привело к признанию независимости Намибии в 1990 году и выводу советских советников, началу вывода кубинских войск из Анголы.
ЮАР перестала поддерживать антиправительственные силы в Анголе. То есть гражданская война там не прекратилась, но у этой гражданской войны исчезли внешние спонсоры – начиналась разрядка и в мире, и в регионе. И правительство ЮАР на этом фоне становится более настроено на перемены, поэтому уже в конце 1980-х годов появляются контакты между правительственными кругами и оппозиционным Африканским национальным конгрессом.
Изменилось положение Нельсона Манделы: его перевели фактически в более комфортные условия содержания, более того, правительство начинает заботиться о его здоровье, потому что он стал восприниматься как символ сопротивления режиму. На международной арене его фигура приобретает особое значение, так что правительство начинает буквально с него сдувать пылинки – в отличие от первых полутора-двух десятилетий содержания его под стражей. С ним уже начинают контактировать государственные чиновники, начинаются переговоры. То есть предварительно еще секретная, тайная такая стадия перед началом официальных переговоров между правительством апартеида и Африканским национальным конгрессом – на каких условиях будут начаты переговоры. Исчезновение конфронтации времен холодной войны, конечно же, сыграло благоприятную роль в развитии этого предварительного переговорного процесса.
– Какова была роль Нельсона Манделы в переходе ЮАР на демократические рельсы?
– В 1990 году официально новый президент ЮАР Фредерик де Клерк объявил о прекращении политики апартеида. Это стало неожиданностью для всех. Он выступал в парламенте в начале февраля 1990 года, а через неделю на свободу вышел Нельсон Мандела. И с 1990 года на протяжении четырех лет шел переговорный процесс, в котором, конечно, роль Манделы была огромной, потому что именно он, выйдя из тюрьмы, стал национальным лидером. И не только для африканцев: схожее отношение было и со стороны белых – это был восторг, это было очень стремительное крушение этой достаточно репрессивной машины. И внутри Южной Африки, и среди белого населения тоже росла оппозиция российскому направлению. И Мандела, который вышел не с желанием конфронтации, а сразу же обратился именно с идеей, что нужно строить Африку новую вместе, сделал очень важный позитивный посыл.
Самой стране в тот момент большинство аналитиков предрекали гражданскую войну. Если бы в конце 1980-х годов опросить сотню или тысячу специалистов, то 90% предрекли неизбежность кровавой гражданской войны. Мандела со своим авторитетом, приобретенным в том числе за годы нахождения за решеткой, и его настроем на переговоры, на примирение, сделал многое, чтобы этого не произошло. Он был очень грамотным политиком. Переговоры шли сложно, Мандела достаточно жестко отстаивал интересы Африканского национального конгресса, но при этом готов был идти на определенные уступки.
В результате – компромисс, который привел к выборам 1994 года, действительно первым свободным, где не было никаких расовых барьеров и ограничений.
– Что по поводу взаимоотношений России и ЮАР?
– В 1990-е годы Российской Федерации было не до африканского направления во внешней политике. Сократилось в целом и количество дипломатических представительств. Естественно, в ЮАР наша дипмиссия сохранилась и благополучно работает до сих пор. Но тем не менее экономические связи очень незначительны. Торговый оборот между ЮАР и Россией даже сейчас, в прошлом году, – 1,3 миллиарда долларов США. Зато в политической сфере между Россией и ЮАР все достаточно благополучно – заключены соглашения межгосударственные, согласно которым Россия и ЮАР являются стратегическими партнерами. По многим внешнеполитическим вопросам позиции ЮАР и России тоже близки, но вот экономические связи, к сожалению, пока от этого уровня отстают.
Многое меняется, даже в последнее десятилетие неоднократно делались попытки активизировать сотрудничество России с ЮАР. Южноафриканский бизнес даже более активен, чем российский. Вы можете встретить в любом супермаркете продукцию ЮАР – это и вино, и фрукты. В образовательной сфере, что, как мне кажется, очень важно, тоже развивается сотрудничество. Есть сотрудничество в научной сфере, тоже ограниченное: в частности, в Дубне есть наш известный институт ядерной физики. У него существует соглашение с ЮАР, туда приезжают на стажировки южноафриканские студенты.
В сфере космического сотрудничества есть тоже проекты и программы, потому что в ЮАР расположена крупная обсерватория, построенная, кстати, современными англичанами еще в окрестностях Кейптауна. Там высокогорье и, соответственно, чистый, прозрачный воздух, что очень благоприятствует астрономическим наблюдениям. Конечно, есть куда двигаться и есть что развивать в самых разных сферах сотрудничества. База серьезная и хорошая, СССР был вовлечен в дела в Африке.
Многие представители старшего поколения лидеров Африканского национального конгресса, правящей партии в ЮАР, прошли через советские учебные заведения. Они еще помнят Советский Союз и ту помощь, которую он оказывал, у них есть эмоциональное, личное отношение к Москве.
По материалм TV BRICS.