Обычный человек стремится к конкретизации своего жизненного пути. Энциклопедистами случайно становятся единицы из числа людей слишком любопытных с детства и получивших возможность это своё любопытство удовлетворить. Подавляющее большинство идёт по пути узкого профессионализма. Даже наличие задатков энциклопедиста лишь в редких случаях приводит к их развитию. Чаще семья, давление общества, собственная лень, материальные трудности и прочие объективные причины толкают человека по пути быстрой профессионализации, углубляющей конкретное знание, но сужающей горизонт.
С точки зрения человека как индивидуума, профессионализация полезнее энциклопедизации. Хороший слесарь или электрик значительно востребованнее человека, знающего понемногу обо всём, способного поддержать беседу и со слесарем, и с академиком, но значительно уступающего специалисту в скорости и качестве выполнения конкретного задания. Систематизация же энциклопедических знаний, делающая их эффективным средством воздействия на природу и общество, требует упорного и тяжкого труда всей жизни, не каждому доступна и редко даёт существенный материальный эффект, так как за пределами острых и продолжительных системных кризисов знания и навыки даже системного энциклопедиста редко бывают востребованы. От них как от «слишком умных» и потому непонятных, а значит, опасных (с точки зрения среднего индивидуума) чаще стремятся избавиться, как избавились от Сократа, даже в том случае, если они находят применение своим талантам в спокойную эпоху.
Сам факт их существования уже внушает беспокойство, делая доселе спокойную эпоху беспокойной.
Тем не менее системные энциклопедисты тоже нужны обществу, поскольку, в отличие от средневзвешенного его члена, стремящегося к сужению своего горизонта, ради узкого профессионализма они стремятся к расширению своего горизонта (неважно из любопытства ли или стремясь к некоему практическому результату). Расширение же горизонта очень быстро приводит к пониманию аксиомы, которую знают (а незнающие интуитивно ощущают) гении войны, политики и шахмат. Аксиома эта заключается в том, что путь к победе лежит через расширение пространства возможных (доступных вам в определённый период времени) решений.
Пока пространство возможных решений расширяется, система развивается, как только оно начинает сужаться, система становится на дорогу к коллапсу. Чем уже пространство возможных решений, тем ближе точка коллапса и тем труднее произвести разворот в сторону его расширения, тем труднее спасти систему.
Как видите, кузнецу или таксисту, менеджеру или фермеру это знание ни к чему. Оно никак не способствует его профессиональной деятельности, наоборот, загружает мыслительный аппарат ненужными подробностями и отвлекает от прямого пути, диктуемого профессионализацией.
Фермеру необходимо ориентироваться в особенностях смены времён года в регионе, в котором он занимается земледелием, но ему совсем не надо знать, что примерно раз в тысячу лет, но в произвольное время в этом регионе случаются природные катаклизмы, полностью уничтожающие трёх-пятилетний урожай, преодолеть последствия которых невозможно без крупных запасов качественного семенного фонда. Фермерская семья всё равно не будет в десятках поколений хранить и обновлять резервный семенной фонд на случай катастрофы, с которой скорее всего столкнутся иные поколения, действующие в иных природных и социальных условиях и которые, соответственно, будут принимать решения, исходя из современных им реалий.
Но если мы поднимемся над фермерским хозяйством на уровень государства, то политики, претендующие на руководство им, обязаны думать о возможных катастрофах и механизмах минимизации и преодоления их последствий. Вот политики-то, независимо от того, что по этому поводу думают фермеры и остальной народ, обязаны обеспечить резервные фонды всего необходимого на случай непредвиденных обстоятельств и не просто механически обновлять запасы, срок хранения которых подходит к концу, но следить за тем, чтобы эти запасы обновлялись качественно: модернизировались в соответствии с техническим и духовным развитием общества.
Разница задач, стоящих перед политиком и средним членом общества, определяет не просто разницу подходов, но и кардинальное различие в их психической организации. Поэтому общество зачастую не понимает причины и не прослеживает возможные последствия действий политиков, а политикам трудно объяснить свои идеи обществу. Формально говоря на одном языке, они буквально говорят на разных языках.
Это не признак ума или глупости, это стандартная профессиональная деформация как профессионального большинства, так и энциклопедического меньшинства.
Демократические механизмы обеспечивают государству и обществу определённую устойчивость в моменте, но неэффективны с точки зрения перспективного долгосрочного планирования. Люди избирают подобных себе. В результате к власти приходят узкие специалисты, эффективно управляющие каждый своей сферой, но не способные заглянуть за горизонт, а зачастую не способные даже соединить усилия управляемых отраслей, увидеть общий стратегический интерес за пределами частного тактического. Поэтому не только в СНГовскую, но в любую демократическую систему, в какую интуитивно, а в какую и умышленно, системные политики пытаются внести некую долю авторитаризма и аристократизма, тоже не идеально, но всё же обеспечивающих передачу навыков системного энциклопедического мышления новым поколениям политиков.
Как в античных, так и в современных источниках Сократ представлен бесстрашным критиком нового режима. Сам же Сократ не считал себя мудрым. В понимании философа вся его мудрость заключалась лишь в том, что «он знает, что ничего не знает». Цель жизни Сократа состояла в поиске истины, которую он стремился найти во время дискуссий и бесед с учениками.
По прошествии тысячелетий образ Сократа не утратил своей привлекательности. В различные эпохи он оставался таким же противоречивым, как и в античности. С XIX века в среде учёных-антиковедов идут споры относительно того, каким же был настоящий, «истинный» Сократ. Античные источники настолько противоречивы, что не дают однозначного ответа на данный вопрос. Проблема «поиска настоящего Сократа» получила название «Сократического вопроса» и на начало XXI века остаётся нерешённой.
Сократ на суде заявил, что не считает себя виновным и за свои действия заслуживает не наказания, а высшей чести для афинянина — бесплатного обеда в пританее. После этого философа приговорили к смертной казни. Последний день жизни, согласно Платону, Сократ провёл в окружении учеников. Он утешал их беседами о бессмертии и посмертной судьбе души