Молодой хирург из Чистопольской ЦРБ рассказал о своей работе

В свои 28 лет Ахату Зарипову есть что рассказать о работе, ведь в здравоохранении он трудится более 10 лет.

Связать свою жизнь с медициной мой собеседник решил в 15 лет. Как бы это странно ни звучало, в профессию его привела травма, которую он получил, катаясь на квадроцикле. За долгий период лечения и реабилитации в Республиканской клинической больнице Ахат Зарипов наблюдал за работой персонала, не постеснялся и познакомился с будущими коллегами.

– В 9 классе я начал ходить в больницу на дежурство. Работал по несколько часов в отделении травматологии. В семье поддержали мое решение. Я начинал с самых низов, мне нужно было нарабатывать практику, чтобы в дальнейшем свои планы воплотить в реальность. Где-то каталку нужно было подвинуть или просто что-нибудь принести, унести. Серьезные манипуляции, естественно, мне не доверяли. Несмотря на это, мне нравилось быть полезным для старших коллег, – вспоминает Ахат Радикович.

Окончив школу, целеустремленный парень поступил в Казанский медицинский университет. Не скрывает, что учеба была далеко не легкой, ежедневно через себя нужно было пропускать большой объем информации, кроме того, запоминать все до мельчайших подробностей. В медицине иначе никак. Конспекты – это, конечно, хорошо, но и практику никто не отменял. Ахат Зарипов был старостой студенческого научного кружка по хирургии, участвовал в конференциях, где занимал призовые места, для собственного развития дежурил в стационаре. Клинической базой с 1 курса была Республиканская клиническая больница.

Шесть лет учебы в университете еще не означает, что ты стал врачом и можно задумываться о трудоустройстве. Впереди нашего собеседника ждала ординатура.

– Ординатура заключает в себе больше практики, мы сами курируем своих пациентов. Эти 2 года я ходил как на работу, нежели чем на учебу. Раз в неделю мы собирались с сотрудниками кафедры, которые являются практикующими врачами. Они проводили занятия по разным дисциплинам, потому что каждый из них занимается своим направлением. Да, хирургия довольно-таки разнообразна. Есть общая, по другому ее назы­вают абдоминальной. Ее целью является хирургическое лечение заболеваний брюшной полости. Торакальная хирургия специализируется на органах грудной клетки. Мы посещали ожоговое, гнойное отделения. Несмотря на то, что я больше специализируюсь по абдоминальной хирургии, в ходе учебы нужно было изучать все аспекты. 

– Говорят, практика, особенно у хирургов, бывает сложная в эмоциональном плане. У вас были такие моменты? – интересуюсь у собеседника.

– Если вспомнить мою самую первую практику, которая началась с 9 класса, то могу смело заявить, что уже тогда видел многое. Так как я работал в отделении травматологии, бывало, привозили пациентов с крупных ДТП. Эмоциональное состояние во многом зависит от характера. Я всегда относился спокойно к таким моментам, –  отвечает Ахат Зарипов.

В ходе нашего разговора хотелось скорее задать вопрос, который родился еще вначале беседы.

– Почему переехали из Казани в Чистополь?

– По окончании 8-летней учебы на врача встал вопрос, связанный с трудоустройством.  Выслушав наставления старших товарищей, я принял решение, что буду работать в районе, так как в небольших городах нет таких ресурсов, как в крупных клиниках, здесь нужно работать руками и, прежде всего, головой.

Ахат Радикович не скрывает, что немалую роль в адаптации сыграла поддержка чистопольских коллег. Он отметил, что чувствует ее по сей день. В составе сотрудников Чистопольской ЦРБ молодой врач почти два года. Полученные знания сыграли важную роль в местном здравоохранении. Ахат Зарипов удалил аппендицит не традиционным разрезом, а через три маленьких прокола, каждый из которых диаметром с шариковую ручку.

– Лапароскопическая аппендэктомия проводится с помощью видеокамеры, маленьких инструментов толщиной от 1 до 5 миллиметров, – объясняет хирург. 

– Сколько серьезных операций вы сделали за все время работы?

– Нет простых операций, каждый организм индивидуален, у каждого есть свои анатомические особенности. Да, в практике сталкивался с более запущенными случаями.

– Что самое сложное в работе хирурга?

– В первую очередь ты работаешь с людьми, а они абсолютно разные. Одна из самых сложных частей работы не только хирурга, но и всех врачей – в разных ситуациях проявить человеческое отношение и сдержанность. Профессионалы не должны давать волю эмоциям. А основная сложность в хирургии – это не прооперировать, а понять, требуется ли это человеку, потому что операция – крайняя мера и определенные риски. Бывают заболевания, которые «прячутся под маской». Чтобы понять, стоит ли человека класть на операционный стол, нужно провести должную диагностику. Послеоперационный период также не менее важен, чем сама операция.

– А своих родственников вы лечите?

– Да, приходится иногда. Когда звонят, сложно дать совет дистанционно, человека нужно видеть. Зачастую происходят разногласия между тем, что было представлено и что я вижу на самом деле. Единственное, что я могу подсказать по телефону – к кому лучше обратиться. Благо, родственников оперировать не приходилось. Но был случай, когда проводил крупную операцию своему другу. 

– Как работа сказывается на вашем биоритме?

– У хирурга, как и у большинства врачей, есть и дневные, и ночные смены. Со временем я научился спать по 10 минут и высыпаться. Приходится восстанавливаться и за короткий период времени, потому что, бывает, находишься по несколько суток в больнице. Ну а полноценно я отдыхаю в отпуске. Отвлекаюсь от работы, провожу время абсолютно в иной обстановке, больше нравится отдыхать на природе. Стараюсь полностью абстрагироваться, проводить больше времени с близкими.

Ахат Зарипов уверен, чтобы состояться в профессии хирурга, изначально надо готовить себя к тому, что придется много работать, и со студенческих лет прислушиваться к советам наставников.

– Врач – профессия вечная. В 2020 году, когда из-за коронавируса все оставались дома, мы работали в полной мере. С началом пандемии меня, как и многих моих коллег, направили на дистанционное обучение. Я получил диплом, который позволяет мне работать в «красной зоне». Во временном инфекционном госпитале, при необходимости, я замещаю врачей. Работаю и в качестве хирурга, и терапевта, и реаниматолога. Скрывать не стану, что оперировать в защитном костюме поначалу было сложно, но постепенно привык. После 6-8 – часовой смены в «красной зоне» лицо становится помятое, как после продолжительного сна, от респиратора болят уши. Но своим комфортом можно пожертвовать ради того, чтобы пациенты уходили домой здоровыми.

После нашей беседы Ахат Радикович отправился на очередное дежурство. Молодой,  дисциплинированный, набирающий опыт специалист умеет оказать экстренную помощь больному. Согласитесь, такую характеристику коллег надо заслужить.