(из инета)
Въ ночи работалъ Мосгорсудъ
Судили парня молодого,
Красивъ былъ парень и неглупъ,
Но въ жизни сдѣлалъ много злого.
Просилъ у судей слово онъ
И судьи дали ему слово.
Онъ вынулъ золотой айфонъ
Съ экрана зачиталъ сурово:
Когда мнѣ было двадцать лѣтъ,
Я ѣздилъ на своей «Калинѣ»,
Уже имѣлъ авторитетъ
И жилъ на блогерской малинѣ.
На власти не имѣлъ я зубъ
И не ходилъ на забастовки.
Я велъ каналъ свой на ютубъ,
Я коучъ былъ простой, московскій.
Сначала былъ я голъ и нищъ,
Была въ подписчикахъ лишь мама.
Но вотъ ихъ стало тридцать тыщъ...
Я началъ продавать рекламу.
Однажды я читалъ урокъ
Про то какъ повышать продажи.
Какъ Тони Робинсъ я зажегъ,
А можетъ быть покруче даже.
И я сказалъ тогда при всѣхъ:
Сидѣть на жопѣ нѣтъ резону!
Желаешь деньги и успѣхъ?
Покинь свою комфорта зону.
Повѣрьте, гражданинъ судья,
Мыслишка, въ общемъ-то, толкова.
Клянусь фолловерами, я
Ввиду и не имѣлъ такого…
И тутъ заговорилъ судья:
Былъ вашъ призывъ довольно низменъ:
Покинуть мѣсто житія
Съ особымъ, такъ сказать, цинизмомъ…
Нельзя къ такому призывать,
Негоже это гражданину,
Комфорта зону покидать
Никакъ нельзя при карантинѣ.
И адвокатъ сказалъ въ отвѣтъ:
А въ чёмъ, скажите, прегрѣшенье?
Покинуть зону или нѣтъ –
Сугубо зрителя рѣшенье.
Да, мой кліентъ переборщилъ,
И этотъ фактъ немаловаженъ,
Но онъ за руку не тащилъ
Всѣхъ этихъ странныхъ персонажей.
Заговорилъ тутъ прокуроръ:
Былъ прецедентъ, причемъ фатальный:
Подписчикъ вышелъ за заборъ
И заразился моментально.
И съ рискомъ пожилая мать
Блюдетъ его у изголовья
Комфорта зону покидать
Теперь опасно для здоровья.
Закрыли двери на засовъ
И начались присяжныхъ прѣнья
И судъ четырнадцать часовъ
Свое обкашливалъ рѣшенье.
И былъ зачиханъ приговоръ,
И зычнымъ басомъ сипловатымъ
Судья, какъ оперный актеръ
Бубнилъ сквозь плотный респираторъ:
Постановили огласить,
Что парня поняли превратно.
Онъ призывалъ всѣхъ выходить –
Теперь пусть позоветъ обратно.
Пусть носъ не кажетъ изъ норы
Москвичъ, пропискою хранимый,
Комфорта зона до поры
Въ столицѣ строгаго режима.
Вдругъ подсудимый зарыдалъ,
Испариной покрылся лобикъ.
Раздался кашель, онъ упалъ,
И въ сильномъ задрожалъ ознобѣ.
Пока вели къ нему врача,
Надъ нимъ любимая стенала,
Держала руку, лепеча,
И маской слезы утирала.
Съ тѣхъ поръ онъ домъ не покидалъ,
И пилъ таблетки по талонамъ.
Онъ золотой айфонъ смѣнялъ
На кислородныхъ два баллона.
Лежитъ компрессъ на головѣ,
А за окномъ, какъ въ страшной сказкѣ,
Поземка по пустой Москвѣ
Гоняетъ брошенные маски.