О бездомных собаках в Чите можно говорить бесконечно, так как проблема их нахождения на улице не решается, несмотря на происходящие трагедии, к тому же она делит общество на защитников животных и тех, кто не хочет жить по соседству с многочисленными стаями. При этом систематизацией данных про безнадзорных собак, кажется, мало кто занимается, однако такие люди есть. Главный редактор «Чита.Ру» Екатерина Шайтанова побеседовала с ветеринаром и коренной забайкалкой Марией Дрёминой, у которой особый взгляд на проблемы четвероногих в городе, о том, почему собакам живется вольготно в Чите, что можно сказать о городе по внешнему виду псов и как выглядит один день собаки. Кроме того, Мария развеяла мифы о собаках, которые есть у зоозащитников и владельцев домашних животных.
Ниже приводится отредактированная расшифровка .
— Бездомные собаки образуют популяцию — совокупность особей, которые живут на определенной территории и занимают определенную экологическую нишу: животным, чтобы существовать в популяции, нужно кормиться, укрываться от непогоды, холодов и прочего, нужно размножаться и существовать в каком-то равновесии или неравновесии с окружающими живыми существами.
Чтобы популяции существовать, нужна еда, источником которой являются помойки, общепиты, которые не утилизируют правильно свои пищевые отходы, и жители, которые животных подкармливают. До тех пор, пока существует эта кормовая база, проблему мы не решим, потому что все меры, которые принимаются, — это верхушка айсберга.
—
—Утром собака выходит из своего укрытия — места, где она ночует, это может быть люк тепловой камеры, открытый подвал дома, подкоп под гараж, промышленное здание или подъезд. Климат у нас хоть и суровый, но взрослой собаке, достаточно лохматой, в принципе, выжить можно. Из укрытия она отправляется на поиски пищи.
У собаки существуют разные стратегии жизни: есть собаки-одиночки, которые в поисках еды попрошайничают, и есть собаки, которые знают, где еду можно раздобыть, например, на местах подкорма, где люди специально оставляют еду, либо помойках.
Вообще собака — такой хищник, который кушает впрок. Она добычу раздобыла, наелась и пошла переваривать в укромное место. После утоления голода собака может пойти развлечься, размножиться в определенный период (в среднем у сук течка дважды в год, может быть в любое время года). Основная задача собаки в городе — поесть. Вечером собака снова находит какое-то укрытие и остается там на ночь, так как ночью она не охотится, это дневной хищник.
—
— Они будут бегать голодными. И раз здесь еды нет, значит, нужно идти туда, где еда есть, — они пойдут за город, на свалке точно есть чем поживиться.
—
— К уменьшению количества животных, потому что есть такое правило в экологии — определенная территория содержит ровно столько собак, сколько может прокормить, и, если подкинуть в место, где уже есть максимальное количество особей, новую собаку, она там не приживется, еды ей не достанется, и ее как-то ликвидируют.
— Нет, потому что взрослый человек крупнее собаки, однако маленький человек, кошка или любые другие животные и птицы могут быть объектами охоты. Но маловероятно, чтобы собака даже в стае перешла на питание человеком. Это, конечно, не противоречит самой природе собаки. Но люди этого не допустят, хотя в теории это возможно.
—
— В этом отношении у них всё хорошо, у них нет естественных врагов.
— Основная проблема Читы — это еда и состояние объектов ЖКХ. Каждый в своем дворе видит, насколько дорабатывает управляющая организация, насколько интенсивно и с какой периодичностью «Олерон» собирает мусор, насколько чисто вокруг близлежащего кафе и насколько жители соблюдают какие-то правила и нормы.
Корень зла-то, собственно, это не собаки, не их размножение. Я хочу мысль донести, что собака никогда не виновата. Собака — зверь, и, поскольку люди — существа разумные, всегда виноват человек. Само существование бездомных собак говорит о том, что мы как люди не дорабатываем, это жестокое отношение к собаке, когда ей приходится питаться на помойке, где-то там незаконно пробираться, где-то жить.
—
— Да. Смотрите, есть у нас собаки, есть у них определенная экологическая ниша, и нам нужно как-то на это воздействовать, если мы хотим, чтобы их было меньше. Но хотеть и делать не одно и то же, тут какие-то действия нужны, чтобы проблема решалась. Как мы видим, будто бы действий недостаточно. Есть у нас собаки, есть у нас условия для их существования. И надо что-то с этим делать. Ну, естественно, с теми собаками, которые уже есть, тоже надо что-то делать.
— Если в какой-нибудь условной Швейцарии, например, любой гражданин видит животное без владельца на улице, он звонит в специальную службу, приезжает эта служба и животное забирает в приют, он может быть муниципальный, государственный, частный и в нем определенное количество мест. Животное туда поступает, его осматривают, оказывают помощь и так далее, оно получает там место.
Каждый приют имеет сайт, где размещается информация об этом животном: когда оно поступило, какие имеет метки и бирки, как выглядит. Там существует обязательная идентификация животных в несколько уровней — обязательный жетончик на ошейник, вживленный электронный чип и несмываемая татуировка с номером животного. Если животное хозяйское и просто потерялось, то его находят. Либо человек сам просматривает приюты. И он его забирает, но предварительно платит штраф, потому что не углядел. Кроме штрафов, есть обязанность платить налог на животное, на эти деньги организовываются площадки для выгула, чтобы животным было комфортно жить.
—
— До того как ввести налог, нужна какая-то идентификация. Это пока нереально в наших условиях, нет для этого пока условий. Налог сильно возрастает, если животных больше, чем одно. Это стимулирует к тому, чтобы животных было мало у одного человека. И после того как животное поступило в приют и получило помощь, у него есть определенный срок, в течение которого ему ищут или предыдущего владельца, или нового. Если за два месяца (в разных странах разные сроки — чуть ли не от двух дней до полугода) новый владелец не нашелся и старый тоже не изъявил желание животное забрать или оно изначально было бездомное, его гуманно, безболезненно усыпляют.
—
— Да, если животное оказалось не востребовано совсем. И такая система существует почти во всех развитых государствах. Соответственно, в этих странах много внимания уделяется тому, чтобы подрастающему поколению прививать отношение ответственное, какие-то волонтерские группы приезжают в эти приюты, помогают и так далее, они много делают еще и для, скажем так, развития гуманного отношения к животным в принципе. А если говорить про Россию, у нас совсем не так. В России запрещено усыпление животных в приютах, гуманно, не гуманно, неважно.
—
— Ну это такой псевдогуманизм.
—
— Мы не хотим убивать животных, что само по себе замечательно. Но проблему это, наоборот, ставит в тупик. Некоторые зоозащитные организации, в том числе российские, считают, что это откинуло в решении проблемы нашу страну лет на 20–30, а то и больше назад.
—
— Да, это действительно так. Получается, что, в общем-то, придумывать-то ничего и не надо было, изобретать велосипед тоже смысла не было. Нужно было взять опыт стран, где успешно это решается. Но получилось как получилось.
— У нас в регионе работает программа ОСВВ (отлов, стерилизация, вакцинация, выпуск): животное с улицы отловили, обратно выпустили. Программа ОСВВ не во всех регионах России проводится.
—
— В Москве эту программу внедрили с конца годов. И в 2008 году от нее отказались, поскольку она показала свою неэффективность: за это время не только количество животных на улицах города не уменьшилось, но еще и увеличилось. Поэтому сейчас в Москве и, по-моему, даже в Московской области принят безвозвратный отлов.
Порядок обращения с безнадзорными животными, с животными без владельца в каждом субъекте Федерации свой, у нас тоже он есть, и каждый регион сам решает, как нужно делать, исходя из того, что усыплять в приютах нельзя. Поэтому в Москве сейчас огромное количество животных отлавливают, и сидят в приюте безвозвратно от 100 до 200 тысяч животных, приюты эти пополняются постоянно.
—
— В условиях данного законодательства да. Потому что содержать собаку достаточно недешево, чтобы даже создать самые минимальные условия.
—
— Получается, что вроде мы хотим как лучше, а по факту получается у нас концлагерь и на улице жизнь не жизнь. Вот такая ситуация у нас сейчас в России.
— Я разговаривала с коллегами из Красноярска, у них та же самая система ОСВВ принята, но даже то, как эта система реализуется у нас в городе, в Забайкальском крае вызывает большие вопросы.
—
— В том, что у нас какого-то контроля над тем, куда ушли средства, нет. Как происходит это в Красноярске? Человек видит животное, бирка на нем, ошейник — неважно, и обращается в администрацию района, хотя законодательство у нас федеральное прописывает, что не подлежат отлову собаки с бирками и ошейниками. Представители администрации выезжают на это место, откуда поступила заявка, фотографируют собак, фиксируют их количество и места пребывания. В подрядную организацию это отправляется, она на место выезжает, опять фотографирует собак. Затем после отлова снова фотографируют.
—
— Да, отловили — фото, привезли в приют — фото, в соцсетях выкладывают информацию — это тоже обязаловка. Если человек потерял собаку, он может ее забрать. Если она бездомная и владелец не нашелся, она какое-то время там сидит до операции, потом животное стерилизуют или кастрируют — удаляют половые железы. И даже если животное с биркой и будто бы прошло эту процедуру, тем не менее всё равно проверяют наличие органов, если есть — удаляют. И опять увозят на то же самое место, откуда отловили. Там еще обязательна татуировка в ухо, потому что бирку можно потерять, снять и так далее. Всё это заносится в базу.
—
— Да. У нас этого нет вообще. Мы не знаем, на что потрачены деньги. Причем денег, я так понимаю, немало выделяется — порядка тысяч на одну собаку, насколько я знаю, год-полтора назад выделялось. Ребята из Красноярска сказали: «Ну это очень приличные деньги, за эти деньги можно сделать всё». Им выделяется поменьше. В Красноярске люди стали больше переживать за своих домашних собак, не отпускают их на самовыгул, потому что их могут изловить, разрезать, а потом вернуть. Агрессивные животные содержатся в приюте безвозвратно, пожизненно. У нас, к сожалению, это не контролируется никак. И еще есть такой момент, что часто же у нас животные с бирками бегают со щенками. Я знаю, что некоторые зоозащитники специально вешают бирки, ошейники, чтобы животное это не отлавливалось.
—
— Да. У нас тоже, видите, бирка есть, а кто ее поставил, непонятно. Прошла ли собака всю эту процедуру, тоже неизвестно.
—
— Да. Вообще есть некоторые признаки неблагополучия. Если бездомных животных становится больше, это признак того, что в городе не всё благополучно в плане коммунального хозяйства, с отходами и так далее. Если животные сбиваются в стаи, это говорит о том, что кормового ресурса много. Если бездомные собаки теряют признаки пород и становятся примерно одинаковыми, однородными, это говорит о том, что животные в нескольких поколениях родились на улице.
—
— Среди бездомных уличных животных выброшенных 2%. Конечно, предки остальных тоже когда-то были выброшены, но это несколько поколений, и эти животные, по сути, уже дикие.
— Зооволонтерским, зоозащитным организациям надо помогать, но лучше не деньгами. Им всегда нужны корм, какие-то пеленки, лекарства, привезти-увезти. Если хочется, душа требует, лучше не финансово помогать, чтобы не стимулировать жестокость некоторых недобросовестных людей по отношению к животным.
В цивилизованном мире так и происходит. Приезжают школьники в приют почистить вольеры, погладить этих собак, погулять с ними и так далее.
—
— Да, распространить объявления, взять на передержку, приехать в приют, помочь им убраться, купить лекарства, погулять.
— Конечно, мы очень стеснены существующим законодательством, но некоторые вещи можем делать. Каждый житель города, несмотря на то, любит он собак или нет, может поспособствовать этому в любом случае достаточно продуктивно.
1. Тем, у кого животные есть:
2. Всем жителям города:
— Животные по нашему законодательству приравнены к имуществу. Животное у нас либо чье-то — гражданина или юридического лица, либо муниципальная собственность. И если вы нашли чьего-то питомца, вы должны поступить примерно так же, как с найденным телефоном, — сообщить в полицию, доставить его туда и обратиться в органы местного самоуправления (в администрацию района или города), и они уже должны принять меры к тому, чтобы найти владельца, либо должна приехать организация, которая занимается отловом, и забрать его в приют. По законодательству физические и юридические лица должны сообщать о животных без владельца в полицию и органы местного самоуправления. Это наша обязанность.
У нас есть недавно выпущенные требования к содержанию и выгулу домашних животных на территории Забайкальского края. Во-первых, в них владельцами животных называют не только граждан и юридические лица, но и лиц, принявших на себя обязанности по содержанию безнадзорных животных. Все наши зоозащитники, зооволонтеры должны эти требования тоже соблюдать.
Содержание животного — это меры в целях сохранения жизни и здоровья, поскольку кормление у нас — тоже мера по сохранению жизни и здоровья, оно подпадает под содержание. Поэтому люди, которые кормят собак, как бы их содержат, правила их напрямую касаются.
В правилах, в частности, сказано, что владельцы обязаны не оставлять животных без присмотра. Подвязался его кормить, ты уже за него отвечаешь; нельзя допускать загрязнения общедомового имущества — подъездов, лестничных клеток, подвалов, детских площадок и так далее, собак нельзя там содержать, животное не имеет права вообще там жить. Все эти будочки во дворе дома, находящиеся в подъездах и подвалах животные не вписываются в законодательство.
Приюты нельзя в многоквартирных домах создавать. И запрещается выпуск животного для неконтролируемого выгула. У нас фактически сейчас этими требованиями вне закона объявляется жить животным во дворе дома, в подъезде, в подвалах и так далее. Обо всех этих случаях нужно сообщать. Сейчас готовятся, насколько я знаю, поправки в закон об административных правонарушениях Забайкальского края, где будут прописаны штрафы и процедура, как это всё будет соблюдаться.
—
— Меня вообще эти правила порадовали. Тут прописано, собственно, то, что должно быть. Насколько это будет выполняться, другой вопрос. Самая основная мысль, которую я хотела донести, само присутствие собаки, кошки на улице — это уже не гуманное отношение к животному. И такого явления, как бездомная собака и кошка, не должно существовать в принципе. Ответственность всегда на людях. Надо начать с себя, начать с правильного отношения к домашним животным, которым, кстати, я тоже иногда очень сильно не завидую, им тоже не всегда хорошо живется, так как ответственность у некоторых владельцев постольку-поскольку.
—
— Это проблема не одного десятилетия. И проблема у нас в регионе не решится, пока не изменится на федеральном уровне законодательство. Хоть и утверждают некоторые зоозащитники, что программа ОСВВ работает, но, к сожалению, она показала свою неэффективность в Москве, Московской области, по-моему, в Нижнем Новгороде пробовали, не работает.
—
— 15 лет по самым оптимистичным прогнозам.